Заявки - архив интернет-конкурса

не ругайся критик матерно
потрясая языком!
а ты побудь ко мне внимательный
и снисходительный при том!

не отмечен я плечистостью
и пряминою в спине!
но что то светлое и чистое
ну так и лезет из мене!!

критик! брось свою иронию!!
да, не Блок я и не ...Пенкин!!!
а всё же знаю рифм теорию
на зубок!(т.е. как от стенки!)

чтоб потомок ночью мглистою
свет узрел сквозь темноту,
я про светлое про чистое
излагаю на листу!!!

облака вверху перИстые
вьюга вьётся по полЮ!
я ж за светлое за чистое,
ну любого удовлю!!!

критик, ты ж с образованием,
ты за что меня в костёр?
эх! занимаюсь графоманией
потому как не мудёр!!!

пишу тебе ,лишь, "здравствуй, дорогая..."
и ниже подпись, даже без числа!
а что ещё писать тебе? - не знаю,
чтоб до тебя любовь моя дошла!!!

сквозь метель и пургу
отошлю тебе чистый листок:
дескать, слов подобрать не могу:
читай, родная, между строк!
дескать, слов подобрать не могу...

так ноты партитуру покидают!!!
так лёд река ломает и несёт!..
снега, и те когда то тают,
и стало быть потеряно не всё...

с наступленьем весны
отошлю тебе чистый листок:
дескать, вовсе слова не нужны:
читай, родная, между строк!
дескать вовсе слова не важны...

и что внутри меня?- кому какое дело?
я ,как и все : не лучше и не хуже
а мимо время мчится оголтело -
весенние пересыхают лужи ...

летним солнечным днём
отошлю тебе чистый листок...
дескать, вовсе слова ни при чём:
читай, родная, между строк!
дескать, вовсе слова ни при чём...

а случай, ну как хочет нами вертит -
то я крылат... то, вдруг, опять бескрылый...
пишу обратный адрес на конверте!
всегда! на всякий случай! что бы "было"!

в листопад, под дождём
я себя успокаивал тем,
что у тебя в Петербурге твоём
...ну, хоть, с бумагой не будет проблем...

В день ,когда петухи ,вдруг, по волчьи завоют ,приветствуя солнце,

А вот волки (как раз таки), мясо презрев, предадутся вегетарианству !

Когда рак на горе, на заре ,немоту позабыв,соловьём разольётся!

Когда звёзды оставят орбиты свои да и пустятся в пляс, повергая астрологов в шок!

В час, когда Санча-Пансо, предаст Дон-ки-Хота! и щит ,и копьё, и доспехи его закопает,
бежав с поля боя!
Когда сэр Ланселот станет звонкой монетою мерить и мысли свои и поступки!

Когда сбудутся все гороскопы, прогнозы и все обещанья, что были когда то кому то даны!

Когда вся мошкара ,комары, да и прочие кровососущие твари устыдятся природы своей и
помрут ( от стыда) в одночасье!!!

В миг, когда гугенот и католик обнявшись сердечно в ближайшей пивной угостят исламиста
и вместе споют :Хари Рама!
Когда гиппопотамы ,слоны и коровы над бренной землёй воспорят ,позабыв притяженья законы....
В ЭТОТ ДЕНЬ!!! В ЭТОТ ЧАС !!!! В ЭТОТ МИГ!!!!.... я, конечно, тебя позабуду...
А пока ...Извини... Я не властен над этой стихией.

Есть у каждого свой "Эверест"!
Я не спорю. Конечно! Согласен!
И у меня свой "предел" тоже есть-
Это личность по имени Вася!

К примеру, путь мой мне стал неясен,
Все цели в жизни (я) подрастерял-
Я вспомню: где то шагает Вася!!!
Моя опора!! Мой идеал!!!

И признаюсь я вам, что ,возможно,
Рядом с ним все сравнения бред!
Пусть я не видел его ,но всё же
Он по всюду оставил свой след:

И как бы ни был маршрут опасен,
Куда бы путь меня не зазвал,
Везде читаю я:"ЗДЕСЬ БЫЛ ВАСЯ!"
И понимаю, что опоздал...

Он, как бог, вездесссссущь и прекрасен!!!
Подумай сам и увидишь ответ:
Ведь если где то ты увидишь Васю-
Возможно дальше дороги нет!!!

На звездолёте сверх-супер класса
На край вселенной забрось меня!!!
Там напишу я: "ЗДЕСЬ НЕ БЫЛ ВАСЯ!!!"
И гордо выведу:"ЗДЕСЬ БЫЛ Я!!!!!!"

Люди штанги толкают и шмотки,
Люди истину ищут в вине,
А для кого то мечта - рюмка водки...
Нет , братцы, всё это не по мне!

Но если будет мой труд напрасен--
Своей беде я смогу помочь:
Мой сын (естественно!) будет Вася!
(Пусть даже если он будет....дочь... )

Редкая Птица грустная сказка

Алексей Аракчеев
в одном лесу жила-была Птица! Редкая Птица, единственная ,в своём роде.
была она безумно красивая ,но слегка подслеповатая и ужасно забывчивая
и все в этом лесу смеялись над Редкой Птицей, говорили :ну куда тебе с нами?
ты через реку то не перелетишь! ты и до середины реки то не долетишь-
заблудишься по дороге... обидно... но вот однажды...

где то
над серединой реки
Редкая Птица
вьётся - кружится...
ей там
никто не подаст руки,
или хотя бы крыла...
что же должно случиться,
чтобы Редкая птица
однажды
дорогу домой нашла?..

никто не понял ,что она там делает ,над серединой реки,
почему летает : вверх-вниз.. вверх-вниз...
деревья ,звери и другие птицы смотрели..смотрели...смотрели...
и вдруг кто то крикнул :она заблудилась,и все сразу стали смеяться и улю-лукать,
и показывать ветками, лапами, клювами... а Птица всё летала и летала
вверх- вниз...вверх-вниз.. от синей воды к синему небу , от бездны к бездне,
от одиночества к одиночеству ...вверх-вниз-вверх-

вниз...но
грудью коснувшись волны,
к солнцу стремится
Редкая Птица
словно
ей берега не нужны
ей не важен покой...
что же должно случиться,
чтобы Редкая Птица
однажды
нашла дорогу домой?..

всё случилось ,как и должно было случиться...в конце кнцов она была просто
старой ,подслеповатой и ужасно забывчивой птицей...
хоть и Редкой Птицей...Единственной в своём роде...но вот что странно:
с тех пор в том лесу если кто то и заговаривал о Редкой Птице,
то все отводили глаза в сторону и старались поскорее разойтись..
и всё же... не удивляйтесь если рано поутру вы выйдете к реке
и увидите множество обитателей леса,которые просто сидят на берегу и смотрят...
смотрят...смотрят...

нет бы
сделать себе два крыла
да и влюбиться
в Редкую Птицу
чтобы
услышать меня смогла
я,логике вопреки,
стану летать учиться,
и ,может быть,Редкая Птица
возьмёт с собой
на середину реки...

Вот и вышел срок,
Разорвали круг.
Улыбнулся враг,
Отвернулся друг.
Может и не друг, может и не враг,а так...
Недоразумение...
С воскресением тебя. С воскресеньем.

Сядем-помолчим...
Странный силуэт
Скроется в ночи-
Был... и вот уж нет...
Перемена лиц, перемена мест - не месть,
Просто новоселье...
С воскресением тебя. С воскресеньем.

В городе весна,
В городе Апрель!
Людям не до сна-
Слушают капель
Ты меня простишь,ты меня поймёшь. Но не призовёшь
В эти дни весенние
С воскресением тебя. С Воскресеньем.

Синие горы взрезали горизонт,
Пыльные травы ждут грозовых ветров.
Я возвращаюсь в этот тревожный сон,
На перекресток тропок иных миров.
Рыжий закат, пернатый небесный змей,
Гаснет в вершинах отсветом фонарей…
Скоро печаль станет еще светлей,
Скоро тоска станет еще острей.
И осторожно, словно на тонкий лед,
Лед, под которым тихо поет река,
Имя твое скажу и шагну вперед –
К теплому морю, скалам и облакам.
Шаг – и по небу катятся две луны.
Шаг – и метель швыряет лиловый снег.
Шаг – и услышу голос восьмой струны.
Шаг – и, быть может, я доберусь к тебе.
Будем молчать, слушая листопад,
После болтать, в сущности, ни о чем.
Купим в ларьке подтаявший шоколад,
Выпьем в кафешке кофе, да с коньячком.
Я закурю, как водится, суперлайт,
Дым в открытую дверь унесет сквозняк.
Значит, пора идти. Ну так что ж, бывай.
Ты не грусти. Я загляну на днях.

Таракана, ползшего по брюху,
взял и… не прихлопнул сгоряча,
из ладони комнатную муху
выпустил, проклятий не ворча,

нищему в протянутую кружку
опустил тяжёлый кошелёк,
тихую печальную старушку
речью элегантною развлёк,

смастерил качели для детишек,
покормил воробушка с руки,
алкогольный выплеснул излишек
жгучему желанью вопреки,

никаких разборок и дебошей,
никаких скандалов не чиня.
Господи, какой же я хороший!
Жаль, что ты не смотришь на меня...

Чьи то брови...Чьи то брови подряд...
Что вам надо? - мой крыжовник раздет...
Это паруса старинный обряд.
Это пауза лиловых побед
Каждый мёртвый мне ресницы казал
Задыхался и смеялся , подлец...
...Вам не спиться? - вы закройте глаза:
Это за город, коричневый лес

Звёзды бегали смотреть на дуэль
В белых тапочках, как Ниночка в шесть.
Мальчик, маленький, свинца мне долей.
Чьи то рёбра прикрывают там жесть.
Как не стыдно ,Вам, притихший Дантес?
На атласе у печальной реки
Я отбросил пистолет, как протез,
От которого растут синяки

Речка, Чёрная, как чуден твой цвет...
Ты -- Наташа...Но когда не блудит.
не прострелен , дорогая, О! нет...
Просто маки проросли на груди.
Век окончен, не белеют снега,
Не хохочет по Душе бубенец...
Ох, как больно я с мундира стекал:
Камер-юнкер, рогоносец и лжец...

Чёрной патокой я всем потакал,
Бился ландышем у губ на краю,
Но известно ,лишь, одним дуракам,
Как тепло и беззаветно в Раю
Зашнурован я обидой до плеч--
Не помогут ни молитвы не варежки.
И морошка тихо падает с плеч ...
и нарочно мне поют : "баю баюшки..."

авторы текста я и дочь (Аракчеева Татьяна Алексеевна)

это не зима
просто первый снег
лёг на землю и... тает
за окном ноябрь
и ещё не вся
осени сдалась листва
не сходи с ума
(это ж просто смех)
что тебе не хватает?
в очаге огонь ,
на столе вино,
в книге мудрые слова

где то может быть
океан замёрз,
где то звездопад крошит
жизнь была легка
жизнь была черства ...
стоит ли переживать?
To be, or not to be —
то ж Гамлета вопрос
он принц, а нам бы что попроще...
в очаге огонь,
на столе вино
в книге мудрые слова

Это не зима,
просто серебром
Годы путь наш отмечают
Не дописан текст,
Не дожит роман,
Будет новая глава.
Не сходи с ума,
Вспомнят нас добром
Те, кому оставляем
В очаге огонь,
На столе вино,
В книге мудрые слова

Я признаЮсь: любовь - игра,
Как всё, написанное мною.
Не блеф, а просто - мишура...
Я признаЮсь: любовь - игра.

Что ж, значит, не пришла пора...
Не плачу, не грущу, не ною...
Я признаЮсь: любовь - игра,
Как всё, написанное мною.

Лишь тот, кто сам живет играя,
Чужой игры оценит прелесть.
И хладнокровней самурая
Лишь тот, кто сам живет играя.

В мечтах себе не строя рая
И на взаимность не надеясь,
Лишь тот, кто сам живет играя,
Чужой игры оценит прелесть.

В плену житейских декораций,
Живем, заучивая роли
И пусть порой не до оваций
В плену житейских декораций.

А где-то бродит Квинт Гораций...
И мы, как двоечники в школе,
В плену житейских декораций,
Живем, заучивая роли.

Но роли кончатся когда-то,
И жить придется без суфлера.
Я б мог играть в любовь стократно...
Но роли кончатся когда-то,

И пьеса вряд ли виновата -
Ее финал еще не скоро...
Но роли кончатся когда-то,
И жить придется без суфлера

Жить - за страницею - страница,
Но без инструкций и пособий...
Сто лет в игре-любви учиться
Жить - за страницею - страница.

Чтоб курс учебный мог продлиться
От первой встречи до надгробий.
Жить - за страницею - страница,
Но без инструкций и пособий...

На вокзал, где приезжих кипит прибой,
Как-то случай меня завел.
Там о чем-то пел парень молодой,
Сев на стылый гранитный пол.
Его голос дрожал, он совсем продрог,
Я поднять хотела его,
Но в глазах голубых отражался Бог,
И больше ничего.

Говорят, что глаза-зеркала души,
И такой чудной поворот:
Этот голос как будто звучит в тиши,
И, увы, не меня зовет...
Не узнает, что кто-то услышать смог,
И понять, и принять его,
Ведь в глазах голубых отражался Бог,
и больше ничего.

Ты не слышишь меня, как не слышал он, -
Ты по горло в своих делах,
И заботами скован и окружен,
Как корабль в арктических льдах.
Ты однажды поймешь, что не одинок,
И любить тебе есть кого...
Но в глазах моих отразится Бог,
И больше ничего.

В час, когда ты уйдешь тихо,
Захватить не забудь свитер.
Слышишь, пляшет метель лихо,
Там зима со своей свитой.
Заметёт, закружит вьюга.
Ты не воин один в поле,
Потерять не хочу друга,
Доиграем свои роли.

Гулко сердце моё бьётся.
Непонятны его муки,
Призывают закат солнца
Колыбельной моей звуки.
Я укрою тебя небом,
Облака постелю в скалах,
Над уснувшим во льдах снегом.
Сверху вышью закат алым.

Спи спокойно, моя нежность.
Все тревоги уйдут, сгинут,
И холодной зимой снежной
Я согрею твою спину.
Час, когда ты уйдешь, близок.
Отпускаю тебя с миром.
Сон истает дымком сизым...
Вспоминай обо мне, милый.

Она танцевала под снегопадом,
Она смотрела в глаза прохожих;
Никто не видел ее, их взгяды
Скользили мимо по нежной коже.
Она обид не запоминала,
Она дышала мечтой о чуде.
Не знала точно, кого искала,
но верила: скоро встреча будет.

Любовь-невидимка, любовь-потеряшка,
В толпе незаметная,
Кого же ты ищешь, ответь, бедняжка?
Возможно, меня?
Ты рядом проходишь, а я и не знаю, куда смотреть...
Ответь, прошу тебя, дай мне знак! Ответь...
Ответь, прошу тебя, дай мне знак.

Она летает на самолетах,
Она встречает в горах закаты,
И если вам улыбнется кто-то,
Она находится где-то рядом.
А если кто-то страдал в разлуке,
Отчаялся, потерял надежду,
Она с улыбкой протянет руку,
И что-то на ухо шепчет нежно.

Любовь-невидимка, любовь-потеряшка,
В толпе незаметная,
Кого же ты ищешь, ответь, бедняжка?
Возможно, меня?
Ты рядом проходишь, а я и не знаю, куда смотреть...
Ответь, прошу тебя, дай мне знак! Ответь...
Ответь, прошу тебя, дай мне знак.

Она гуляет по побережью,
Она стучится в окна,
Она лелеет свою надежду.
Она замерзла, она промокла...
Одной бродить, говорят, опасно, -
Она советов не хочет слушать.
Она не верит, что всё напрасно,
И вновь читает людские души...

Любовь-невидимка, любовь-потеряшка,
В толпе незаметная,
Кого же ты ищешь, ответь, бедняжка?
Возможно, меня?
Ты рядом проходишь, а я и не знаю, куда смотреть...
Ответь, прошу тебя, дай мне знак! Ответь...
Ответь, прошу тебя, дай мне знак.

Мы заперты в старой шкатулке на долгие годы, на жизнь без улыбок:
Вот улицы и переулки, знакомые столики, домино, - рыба.
Пылью покрытые, богом забытые, спросим несмело:
Что же нам делать, что же нам делать, что же нам делать?

Мы спрятаны в пыльном чулане, - унылые, темные неадекваты,
И ветер гудит в голове и в кармане; всё пропито, фильмы отсняты...
Схвачены, скручены, скрючены, связаны, - сделано дело.
Кто нам ответит, за что мы наказаны? Что же нам делать?!

В душе благородные принцы, а в зеркало глянуть - так рожей не вышли.
Мы, в рабстве у собственных принципов, втайне лелеим крамольные мысли:
Всё продаётся и всё покупается в мире подлунном...
Нам остаётся забить и расслабиться. Это не трудно.
А нам остается забить и расслабиться... Ну разве так трудно?!

Я из окна смотрю на мир
Сквозь шторы цвета детства,
А в занавесках много дыр,
И невозможно наглядеться:
Мир словно соткан из лучей,
Пересечений радуг,
И он для всех, и он ничей -
На расстоянье взгляда.

Бесцветна талая вода,
Как вкус житейской ссоры.
Я знаю, в чем моя беда:
Я зашиваю шторы
Иглой надуманных речей,
Бессмыслицей словесной,
и мир, огромный и ничей, -
За плотной занавеской.

И время в памяти сотрет
Следы безоблачной печали;
Я стану реже каждый год
смотреть в зашторенные дали.
От жизни легкой, без затей,
Не видя никакого толка,
Я научу своих детей
Нить продевать в иголку.

Вот счастье – с тобой говорить, говорить, говорить
Вот радость – весь вечер, и вкрадчивой ночью, и ночью.
О, как она тянется, звездная тонкая нить,
Прошив эту тьму, эту яму волшебную, волчью!

До ближней звезды и за год не доедешь! Вдвоем
В медвежьем углу глуховатой Вселенной очнуться
В заставленной комнате с креслом и круглым столом.
О жизни. О смерти. О том, что могли разминуться.

Могли зазеваться. Подумаешь, век или два!
Могли б заглядеться на что-нибудь, попросту сбиться
С заветного счета. О, радость, ты здесь, ты жива.
О, нацеловаться! А главное, наговориться!

За тысячи лет золотого молчанья, за весь
Дожизненный опыт, пока нас держали во мраке.
Цветочки на скатерти – вот что мне нравится здесь.
О Тютчевской неге. О дивной полуденной влаге.

(последняя строфа А. Кушнера опущена за ненадобностью. Вот эта:
О вилле, ты помнишь, как двое порог перешли
В стихах его римских, спугнув вековую истому?
О стуже. О корке заснеженной бедной земли,
Которую любим, ревнуя к небесному дому.)

П.М.

А там, за линией дождя, трава суха, шмели летают.
А мы на этой стороне: от той река нас отделяет.
Мы не особенно грустим из-за такой смешной преграды,
Мы ту попозже навестим. Ведь мы дождю как в детстве рады.

На нашей стороне сейчас в твоих глазах моя улыбка,
И искры солнца в волосах… Как всё банально, мило, зыбко…
Босые тонкие следы, тропа, прохладная немножко,
И может быть, не от воды чуть больше влажная ладошка.

А там, за линией дождя, трава суха, шмели летают.
А мы на этой стороне: от той река нас отделяет.
Вдоль линии дождя брести забавно так и так щемяще.
И что-то важное нести в безмолвном чем-то, в настоящем.

Мы вдвоём. И детский плач из комнаты.
Мы вдвоём. Но свечи понятыми.
Будущая жизнь. В ней вспомни, вспомни ты,
Как мы говорили на латыни.

На латыни. Языке из прошлого.
Больше так никто не скажет. Только мы
Знаем, сколько было в нем хорошего,
Ласкового, бережного, колкого.

Детский плач. И я пою по памяти
Колыбельную, учась укачивать.
Нам приобретать и нам растрачивать.
То что было в языке. Как в пламени.

Пишет письмо мужчине женщина средних лет:
«Кажется, нас обманули. Видимо, счастья нет…
Как за него ни бейся, как его ни лови…
...Как-то в любовь не верится. Нет никакой любви...»

Пишет письмо мужчине женщина средних лет:
«Кажется, нас обманули. Видимо, счастья нет…
Как за него ни бейся, как его ни лови…
...Как-то в любовь не верится. Нет никакой любви.

…Выгнанные любовники, выцветшие мужья…
В пору соврать, да некому: типа, мол, «я твоя».
И сколько там ни молись ты, какой ни давай обет,
Мысли приводят к истине о том, что и Бога нет.

Прошлое – в прошлом. Чёрт с ним. Что мне о нём жалеть?
Дальше-то что, скажи мне? Старость, болезни, смерть?
Мы-то своё отплясали, а детям-то жить и жить.
Мы с ними молчим часами: не о чем говорить…»

Пишет мужчина женщине, настежь открыв окно:
«Помнишь те - наши - книги, музыку и кино?..
Я наполовину соткан из наших ночных бесед.
Мы не говорили коротко – слов подходящих нет.

Прошлое в настоящее, в будущее вплетено.
Нить не закончится. Бешено кружится веретено.
Истина стоит дорого. Нечем уже платить.
И дело не в вере в Бога, а в том, как без веры жить.

Высказаться яснее мне не хватает сил.
Если когда-нибудь встретимся, лучше сама спроси.
Знаю одно: чужая боль – это часть моей.
Ну и любовь, пожалуй, - способ бороться с ней…»

…Зимнее утро. Сумерки. Видимо, час восьмой.
С грустной улыбкой женщина медленно рвёт письмо.
Перечитав стократно написанное от руки,
Мужчина обратно в папку запихивает листки.

Мужчина садится в кресло, отхлёбывает коньяк,
И укрывается пледом, и засыпает так...

(причастные к созданию песни лица (кроме меня):
аранжировка - все участники
Алексей Марченко - идея музыкального жанра 1-й части, соавторство в мелодии 2-й, запись, сведение, ритм-гитара, бас
Иван Ялынский - фортепиано
Анастасия Граченкова - скрипка
Андрей Гарбарчик - соло-гитара)

Плацкартная постель зашторена простынкой.
Гитара, рюкзаки на верхней полке спят.
Пугливый разговор. В обнимку. Под сурдинку.
Так близко, что слова, как взгляды, не звучат,

А сразу по игле и в кровь, и глубже, глубже.
И голова болит. И хочется молчать.
И ложечкой стакан отстукивает «Ну же
Так обними, чтоб впредь уже не различать

Где полночь, где постель, где выдохи, где вдохи,
Где смыслы, где слова, где тишина, где звук…»
Куда там! Я и так осознаю по крохам,
Что близко, что внутри, что рядом, что вокруг.

А утром снег с дождём, зима с весной, и ветер
Со штилем, с забытьём… Молчим. Молчу. Молчит…
Попутчики, зевнув, нас на перроне встретят.
И сотнями зрачков вокзал нас различит.

Долго руку держала в руке
И, как в давние дни, не хотела
Отпускать на ночном сквозняке
Его лёгкую душу и тело.

И шепнул он ей, глядя в глаза:
Если жизнь существует иная,
Я подам тебе знак: стрекоза
Постучится в окно золотая.

Умер он через несколько дней.
В хладном августе реют стрекозы
Там, где в пух превратился кипрей, —
И на них она смотрит сквозь слёзы.

И до позднего часа окно
Оставляет нарочно открытым.
Стрекоза не влетает. Темно.
Не стучится с загробным визитом.

Значит, нет ничего. И смотреть
Нет на звёзды горячего смысла.
Хорошо бы и ей умереть.
Только сны и абстрактные числа.

Но звонок разбудил в два часа —
И в мобильную лёгкую трубку
Чей-то голос сказал: “Стрекоза”,
Как сквозь тряпку сказал или губку.
……………………………………..
Я-то думаю: он попросил
Перед смертью надёжного друга,
Тот набрался отваги и сил:
Не такая большая услуга.

(аранжировка - все участники;
запись, сведение, бас - А. Марченко;
флейта - А. Ушаровский)

Охотники на снегу

Уладится, будем и мы перед счастьем в долгу.
Устроится, выкипит – видишь, нельзя по-другому.
Что толку стоять над тенями, стоять на снегу,
И медлить спускаться с пригорка к желанному дому

Послушай, настала пора возвращаться домой,
К натопленной кухне, сухому вину и ночлегу.
Входи без оглядки, и дверь поплотнее прикрой –
Довольно бродить по бездомному белому снегу.

Уже не ослепнуть, и можно, спокойно смотреть
На пламя в камине, следить, как последние угли
Мерцают, синеют, и силятся снова гореть,
И гаснут, как память – и вот почернели, потухли.

Темнеет фламандское небо. В ночной тишине
Скрипят половицы – опять ты проснулась и встала,
Подходишь наощупь – малыш разметался во сне
И надо нагнуться, поправить ему одеяло.

А там, за окошком, гуляет метельная тьма,
Немые созвездья под утро прощаются с нами,
Уходят охотники, длится больная зима,
И негде согреться – и только болотное пламя. . .

(Лирические герои те же, что и http://ik.samarabard.ru/2016-mart-ardabevskii-pavel-pisma.html)

Утро бессонной ночи.
Август, февраль – не суть.
Утро субботы. Впрочем,
День безразличен тоже.
Вены напряжены. Кровь тяжела как ртуть.
А за окном уже первый идёт прохожий.

Тянет дойти до детской.
Но не войти. Стоять.
Прошлым своим погреться,
Приободриться что ли.
«Не открывай дверей!» - шёпотом повторять.
В комнате – никого. Губы кусай до боли.

Птенчики разлетелись,
Свили себе по гнезду.
Может, через неделю
Крылья ты их услышишь.
Может быть… может быть… Может и я зайду.
Если рискну зайти. Если не буду лишним…

…Стаи бездомных псов памятливы на зверства.
Душам бездомных псов – льготный проезд до Рая.
Слушай, пока мы здесь, нам никуда не деться
От духоты, тоски и от ходьбы по краю…

Если решиться двери
Чуть приоткрыв, войти,
Или по крайней мере
В щёлку взглянуть украдкой,
Ухо вдруг различит древний и злой мотив,
Сделается паркет скользким, волнистым, шатким.

Не заходи, постой,
Склеп он на то и склеп,
Чтобы никто покой
Мёртвого не нарушил.
Пыльный его мирок страшен, слезлив, нелеп,
Глупый твой мавзолей с трупиками игрушек…

…Слушай, пока ты здесь, не оступись, заметив
Бездну у самых ног, не прокричи проклятья.
Души бездомных псов, ласковые как дети,
Будут тебя беречь за доброту к собратьям…

Так и стоишь к стене,
В сумерках прислонясь.
Словно уже во сне,
Шепчешь за словом слово.
Прошлое рядом, но зря ты сюда плелась.
Бодрости… теплоты… – нет ничего такого.

Птенчики разлетелись,
Свили себе по гнезду.
Может, через неделю
Крылья ты их услышишь.
Может быть… может быть… Может и я зайду.
Если рискну зайти. Если не буду лишним…

…Шрамы, увы, видны и под густою шерстью,
Но без тебя больней было бы и опасней.
Души бездомных псов воют, как будто вместе
Песню тебе поют про тишину и счастье…

Куда с тобой мы собрались
в такой не ранний час?
Такси зеленый огонек
зажегся и погас.

Смотри, как зелен этот мир,
как зелены моря!
Отпразднуем же этот цвет
в начале сентября.

Еще так зелена лоза,
так зелен виноград.
Да будет нам зеленый цвет
наградой из наград.

И в чарке зелено вино,
и зелены глаза,
и в них качается уже
зеленая гроза.

И вот мы слышим этот звук,
мгновенье погодя —
зеленый звон, зеленый шум
осеннего дождя.

И пахнет прелою листвой,
и легкая, как дым,
парит зеленая звезда
над лесом золотым.